Мила Бояджиева - Ядовитый цветок [= Маски любви]

Через месяц, подводя итог проделанной работе, Клер с удовлетворением отметила, что усилия портных, косметичек и парикмахеров слегка преобразили Сандру. Вместо того, чтобы обращать на себя внимание некрасивостью, она просто стала незаметна. — Одна из тысяч женщин, которых пропускает глаз. Клер установила и другое: характер Сандры отличался настойчивостью и упорством, а её организм отнюдь не оказался столь хрупким, как хотелось бы Дастину.

— Ты со всех сторон просчитался, радость моя. — Мурлыкала она, лаская любовника. Они встречались теперь с большими предосторожностями в специально снятой квартире на окраине города. — твоя супруга намерена дожить до ста лет, нарожав кучу детей. И, насколько мне известно, доктора всячески поддерживают её энтузиазм в вопросе материнства. Они надеются, что роды могут излечить паралич Сандры. Кроме того, это хваткая и упорная женщина, которая никогда не выпустит тебя из рук. Я пыталась прощупать ситуацию с наследством. Кажется, она об этом ещё не задумывалась. Значит пора поднажать. Ведь наша святая влюблена, как кошка… В общем-то я её понимаю. — Обжигающий взгляд Клер обволакивал Дастина. — Рядом с таким мужем и я чувствовала бы себя счастливейшей женщиной в мире…

— Тебе, куколка, достаются сливки. Сандра довольствуется кислыми осадками. — Сбросив одеяло с обнаженного тела, Дастин попросил. Попробуй-ка вспомнить свои былые речи. Я соскучился по «ненаглядному Нарциссу» и «сладкому мальчику». Это получается у тебя так пошло, аж колени дрожат.

— Иди ко мне, медовый мой, сахарный… — Простонала Клер и, отдаваясь любовнику, подняла трубку. — Сандра, девочка… ах… я вся в жару… да, простуда… Мм… Малышка, деточка… постарайся быть умницей и не огорчать Дастина… Помнишь, что я говорила про постель? Ах, я не могу… все тело ноет… Так вот — многие мужчины любят, когда жена осыпает их в интимные моменты ласковыми словечками… Ну, типа «славный рыцарь, пронзающий мое чрево» или «могучее копье страсти, несущее наслаждение»… ты понимаешь, о чем я? будь умницей, чао… — Клер уронила трубку. — А ты действуешь совсем неплохо, «рыцарь наслаждений»! Эта вечная девственница вдохновляет тебя даже по телефону…

…Потом случилось непредвиденное — в жару свалился Дастин. Он мужественно сносил страдания, отказываясь позвать доктора.

— У меня такие приступы были в юности. — Объяснил он жене, тяжело дыша. Это, кажется, наследственное. Какие-то спазмы в животе… Мой дед умер, не приходя в сознание, в сорок пять лет.

Испуганная Сандра тайно от мужа вызвала врача. Доктор Тиферсон провел с полчаса наедине с пациентом и вышел из его спальни с озадаченным лицом.

— Что? — Тихо спросила дрожащая Сандра.

— Повода для тревоги пока нет. Спазмы кишечника. — Он посмотрел на часы. — Думаю, мы госпитализируем вашего супруга завтра. Если приступ не пройдет через сорок восемь часов, придется оперировать.

— Это настолько опасно? — Едва пролепетала сраженная горем Сандра.

— Успокойтесь, дорогая, примите капли. На этом свете полно всяких неожиданностей. Но если я правильно понимаю ситуацию, положение вашего мужа не угрожающее.

Проводив доктора, Сандра ринулась к Дастину. Он дремал, разметавшись на широкой кровати. Пряди светлых волос прилипли к влажному лбу. Сандра чуть прикоснулась пальцами — кожа была холодной. Дастин открыл глаза:

— Что он сказал тебе?

— Все будет хорошо, милый… Возможно, придется сделать операцию… Но ты же сильный, смелый… И я все время буду рядом.

— Послушай, Сандра… это серьезно. Я верю, что все кончится благополучно. Умоляю, не дума ни о чем плохом, детка. У меня железный организм… Но выслушай меня… — Дастин с трудом ворочал языком, облизывая пересохшие губы. — Я хочу составить завещание… Моя редакция и то, что осталось у меня от родителей… Ерунда, в сущности… Но мне необходимо знать, что все это останется тебе.

Сандре не удалось переубедить и успокоить мужа. Срочно вызванный им адвокат составил завещание, в котором мистер Морис оставлял все принадлежащее ему имущество супруге.

— Ну, теперь я действительно чувствую себя лучше. — Он обнял и притянул к себе жену, присевшую из кресла на край кровати. — И ещё я хочу, чтобы ты всегда помнила — я очень любил тебя, с той самой первой встречи в Далласе…

Глагол «любить» в прошедшем времени и прерывистая речь больного разрывали сердце Сандры — она зарыдала, бормоча сквозь слезы о своих чувствах к Дастину.

— Если что-то случится с тобой, я не переживу этого. Я не смогу существовать без тебя… — Она обвела взглядом стены и вещи вокруг, будто уже прощаясь с ними. — Ты не знаешь, как тяжело быть в пустом доме…

…На следующий день навестить больного прибыла Клер. Пробыв четверть часа у постели Дастина, она увела Сандру в гостиную. И там, глядя потемневшими глазами в окно, выдавила из себя признание:

— Я завидую тебе, девочка… Мой брак никогда не был таким пылким. Скорее — это сделка… Дастин редкий мужчина — в наше время рыцари перевелись.

— Знаю, знаю… Он даже составил завещание. — Всхлипнула Сандра. Боже, он не знает, как я его люблю! Не может понять, как у меня ноет в груди от одной мысли, что он может остаться один, без меня…

— Ах, зачем думать о грустном, детка! Возможно, твой организм окончательно преодолеет немощь и ты сумеешь обнять его по-настоящему. И к тому же, не думай об этом проклятом бриллианте. К черту суеверные бредни, чур, чур… Фу! — Клер отмахнулась, как от привидения. — Я, к сожалению, жутко мнительна и суеверна. Ни за что не стану играть роль, если предшественница сломала ногу или угодила под колеса… — Бодро «утешала» взволнованную Сандру Клер, точно рассчитав, куда метнуть невидимые стрелы…

— Нет, Клер. Все не так просто. Я часто думаю о будущем. Моя болезнь может прогрессировать. В один прекрасный день вдруг отнимутся руки или вообще — откажет мозг… Нет, не успокаивай меня. — Нахмурив брови, Сандра смотрела прямо перед собой. — Я никому не хочу говорить об этом, но рок страшного бриллианта тяготеет надо мной… Знаешь, Клер, поклянись, что не скажешь Дастину, он очень обидится, если узнает…

— Что, что, девочка? — Присев рядом, Клер обняла дрожащие плечи Сандры.

— Я составила завещание. Уже давно. Оно хранится у моего адвоката. Сэм обещал сохранить это в тайне, пока… пока… В общем, если со мной что-то произойдет — Дастину придется многое взвалить на свои плечи.

— Взвалить? О чем ты?

— Все, что у меня есть, я оставляю ему.

— Господи, Сандра! Это так неблагоразумно… И Дастин… С его щепетильностью… Если ему станет известно о завещании, он может просто прийти в ярость. И без того многие склонны считать его ловким авантюристом… Послушай меня, детка, ни при каких обстоятельствах не проговорись. Пусть все останется в тайне. Ты ведь собираешься жить долго-долго, на радость своему мужу… И, пожалуйста, никогда не думай, а тем более не говори о плохом. Не стоит накликать беду…

…Приступ колик благополучно прошел прежде, чем доктор забил тревогу. Болезнь даже пошла Дастину на пользу. Он повеселел, стал больше времени проводить дома и даже пообещал устроить каникулы.

— Я отвезу тебя на край света, голубка. Мы будем совсем одни, как тогда на островах — только золотой песок, тихий шелест волны и полумрак в нашей спальне… — Дастин только что вышел из ванной и выглядел необычайно свежим и бодрым. Опустившись на диван, он посадил Сандру к себе на колени. Она прижалась к нему щекой, обвив шею руками.

— Тебе действительно лучше? Все прошло, правда? Ты так напугал меня, милый.

— Глупости. Наследственная анатомическая аномалия. Теперь я могу признаться, — доктор Тиферсон опасался, что найдет у меня какую-нибудь опухоль в животе. Я сделал обследования и совершенно успокоился. — Дастин подмигнул жене грустными зелеными глазами.

— Но что-то не так, я вижу, милый… — Сандра вцепилась в воротник махрового халата, не давая ему возможности отвернуться и спрятать лицо. Мне необходимо знать правду!

Он ласково погладил её по спине, отметив, что косметические ухищрения, рекомендованные Клер, лишь подчеркнули некрасивость носатого лица.

— Мне не хочется признаваться, детка… Ах, право, пустяки… Ну, не смотри на меня так, милая… Я не хотел говорить тебе… Врачи рекомендовали мне временно сократить супружеские отношения до минимума. Ну, понимаешь, что-то не совсем так с предстательной железой. Но это пройдет…

— Что-то серьезное?

— Ерунда, бывает со всяким. Ужасно то, что я не смогу вынести эту пытку — быть рядом с тобой и не сметь любить тебя… И ты останешься без ласки, детка… Нет, мне все же не следовало говорить этого. Забудь. Через неделю улетим в самое экзотическое и волнующее местечко и повторим наш медовый месяц — будь что будет! Врачи идиоты, а моя детка — чудо! Подхватив Сандру, Дастин закружил её по комнате.